Комар лежал на спине, раскинув худенькие ножки, такой беззащитный…
– Выкину тебя за окно, а там… – решил я.
– Помоги мне, добрый человек! – услышал я жалобный писк.
– Бр-р-р!!! – я потряс головой.
– Ведь мы же с тобой братья! – отчётливо пропищал комар.
– Ну вот, – расстроился я, – говорили мне: нельзя с утра до ночи торчать за компьютером и вот результат – «белочка»!
– Я не белочка, я комар! Я Стасик!
– Хм… – я достал из ящика стола увеличительное стекло и навёл на комара. Ничего особенного, комар как комар… разве что ножки… – Э брат! Где же ты так ободрался? С велосипеда упал?
– Почему с велосипеда? – удивился Стасик, – Это медведи на велосипеде…
– Ну а вы комарики - на воздушном шарике? – вспомнил я детский стишок, – Погоди, сейчас я тебе помогу!

Я достал аптечку, обмакнул ватные палочки в зелёнку и йод.
– Держись, брат, сейчас я тебя лечить буду!
– И-и!!! – запищал комар, – щипаться будет???
– Будет! – строго сказал я, – но ты же герой?
– Да, да, я такой… – зажмурился Стасик.

Как-то незаметно для себя я перестал замечать между нами разницу. Младший братишка ободрал коленки. Что такого? Обычное дело! Бывает… я смазал комару раны. Раскрасил в шахматном порядке. Для красоты, а может быть из озорства.

– А! Ы! Ш-ш! – вертелся Стасик, – щиплется!!!

Я осторожно подул на него: – Лучше?
– Ага, – комар открыл глаза, – а что ты про велосипед спрашивал?
– Есть такой анекдот. Детский. Едет комар на велике, едет… вдруг упал со всего маху. Его подняли, отряхнули и спрашивают: – Что с тобой случилось? А он махнул рукой в ответ: – Да, муха в глаз попала…
– Не смешно… – сказал Стасик.
– Почему не смешно? – удивился я, – Ну представь: комар маленький, а муха…
– Про муху не смешно!
– Ну, хорошо, пусть ему жук в глаз попадёт! Так смешно?
– Жук? Комару в глаз??? Аха-ха-ха!!! – Стасик схватился за живот, – Умора!!!
– Хм… а чем тебе муха не нравится?
– Понимаешь… – помолчав, ответил Стасик, – был я женат на одной…
– Мухе??? – удивился я.
– Ну да… слушай… – Стасик потянул носом, – а нет ли у тебя случайно чего-нибудь…
– Поесть? – догадался я, – Ой, прости брат! Я сейчас!

Порывшись в холодильнике, я обнаружил кусок говядины в вакуумной упаковке.
– Будешь? – предложил я Стасику, – Сквозь плёнку прокусишь? А то мне весь кусок распаковывать не хочется… а меня кусать как-то не по-человечески…
– Ой, держите меня, не могу! – рассмеялся комар, – Дорогой ты мой человек…
– Александр, можно Саша…
– Сашка!!! Дорогой ты мой человек! Что у тебя было в школе?
– В школе? Хм… да всё у меня было! Первая любовь… снег на проводах…
– Тьфу ты! Кто про что… с оценками как у тебя было?
– Четыре двенадцать средний бал… как водка в семьдесят девятом году…
– Тебе непьющему тогда ещё попались пьющие товарищи? На вечеринках в их компаниях сгубил ты молодость свою? Увяли розы… – запел комар хриплым голосом, подражая «одесситам».
– Я радиотехникой увлекался! – перебил я вокальную партию Стасика, – Транзисторы-резисторы…
– Не тем увлекался! Иначе бы знал, что у нас, комаров, кровососущие только девочки!
– Хм… – удивился я, – а вы мальчики в трамвайчике…
– Зайчики в трамвайчике, – поправил меня Стасик, – мы, суровые пацаны, сладенькое предпочитаем: соки и нектары…
– О, это легко! – обрадовался я и, порывшись в своих запасах, накапал на пластиковую крышку мёду, сгущёнки и томатного сока.
– Годится! – обрадовался Стасик и, попробовав всё по очереди, улёгся на спину, закинув лапы за голову, – Так на чём мы там остановились?
– На мухе. Ты на ней женился.
– Ага! Возвращаюсь я как-то поздно вечером с работы. Гляжу, у соседской мухи вечеринка. Самовар. Дым коромыслом. Пляшут, платочками машут, топочут, как стадо слонов. Это у неё частенько. Ну, всё, думаю, опять полночи не уснуть. Уже собрался в уши мха натолкать, да тут вдруг всё стихло и душераздирающий крик: «Помогите, гости, помогите!!!». Выглянул я в окно, а гости-то разбегаются кто куда. Муха орёт во всё горло: «Убивают!!! Губят меня молодую!!!». Ну что делать? Схватил, что под руку попалось, и к мухе кинулся. Гляжу – паук Павлик, связал муху по рукам и ногам и стоит, облизывается. Я ему так строго говорю: – «Ты не прав, Павел!». А он мне: – «Отвали, козёл!». Я прямо так весь рассердился, думаю, чем бы его треснуть? Гляжу, а у меня в руке фонарик! Ну, я и засветил Павлику промежду глаз со всей дури! Он, такой, кувырком и вылетел в окно. Развязал я муху и только собрался обратно домой спать, утром же на работу, так она мне на шею кинулась. Давай обнимать и целовать по-взрослому… ну, короче пришлось мне жениться…

– Ну, ты даёшь, брат! – рассмеялся я. – Понимаю! У неё такое брюшко… позолоченное… эротичное!
– А ты откуда знаешь? – подозрительно посмотрел на меня Стасик, – а впрочем… мне теперь всё равно! Развёлся я с ней через неделю. Мне бы вечерком посидеть тихо, на звёзды посмотреть, книжку хорошую почитать, а у неё только вечеринки на уме!
– А травма душевная осталась, понимаю…
– Слушай, Александр! Я, конечно, понимаю, что у тебя по ботанике три шестьдесят две и ты не в курсе, что у нас комаров отменное обоняние…
– Это почему? – обиделся я, – В курсе! За несколько километров находите потенциальную жертву! Ты это к чему?
– Там у тебя в шкафу с рубашками…
– Не понял, ты что, фетишист? – насторожился я.
– Да не, – хитро улыбнулся Стасик, – там у тебя бутылочка стоит открытая с Кагором…
– Иж ты, – удивился я, – она закрытая!
– Откупорена и пробкой заткнута, капни чуть, а то, понимаешь…
– Понимаю… а ты это… совершеннолетний?
– Ещё какой, давай, не жмись! И себе не забудь, я же не алкоголик, чтобы в одиночку…

Я плеснул себе немного в бокал, щедро капнул Стасику. Тот за один приём высосал всё, запил томатным соком и крякнул: – Эх, хорошо жить!

Я пригубил и сказал: – Душераздирающая история…
– Ты про что? – удивился комар, – а, понял! Может, не веришь? – порывшись в карманах, он достал маленький фонарик и пощёлкал выключателем, – батарейка села… слушай, Сань, а нет ли у тебя музыкального инструмента? Гитары, к примеру…
– Баян покатит?
– Вполне! Баянист у нас один, дружно девочки за ним! Вам по разу надо дать…
– Ну, ты брат, даёшь! – поразился я и полез на антресоли за стареньким тульским баяном.

Мы выпили ещё немного, я взял в руки баян, пробежался по кнопочкам…

– Ещё была история, – сказал Стасик. Язык у него уже немного заплетался, – есть в старом парке чёрный пруд…
– Там лилии цветут, – подхватил я, подыгрывая на баяне, – цветут…
– Это уже другая история… ты играй, играй… госпожа Ля-Бемоль…
– Де Ла-Моль… – поправил я комара.
– Ага, не суть… капни ещё! Угу, спасибо… занимался я, значит, с ней языком…

Я не сдержался и откровенно заржал: – Ну, ты гонишь, брат! А Жульен где был?
– Сорель-то? А… – комар махнул лапой, – с ним всё грустно… в суп попал… жульен…
– А Матильда?
– Какая Матильда? Миледи её звали! Капни ещё…
– Может, хватит, Стас? Вон ты как разошёлся!
– С кем, деляферой-то? Да не, она мне как сестра была… а, понял… не… Сань, капни, я свою норму знаю!

Мы выпили ещё…
– О чём там я? – спросил Стасик, вытирая воображаемые усы.
– Да ты всё про баб своих рассказывал, про госпожу Белладонну… – подначил я.
– Ага, выхватил я, значит, шпагу! Тысяча чертей! Канальи! Один за всех и все за одного!!!

Стасик взмыл к потолку, кувыркнулся несколько раз и шлёпнулся на стол.
– Всё брат, ты готов! – сказал я, – давай баиньки!
– А песенку споёшь? – едва ворочая языком, сказал комар.

Тем временем я вытряхнул из спичечного коробка спички, положил на дно вату.
– Ну, давай, братишка, укладывайся!

Стасик лёг на бочок, сложил лапки «лодочкой» и подсунул их под голову.
– А в ушко поцеловать? – пробормотал он, закрывая глаза.
– Мужик! Ты мужик? – возмутился я.
– А? И-и… и-и… – тоненько захрапел комар.
– Ну, артист, ну даёт! – поразился я и тоже лёг спать.

Спал я неважно. Снилась всякая чепуха: жучки, червячки, тараканы, Миледи с позолоченным брюшком... Проснулся я под утро от того, что всё тело моё зудило. Все самые нежные, «вкусные» с точки зрения комара места были искусаны. Постель Стасика пустовала. Я позвал его на всякий случай – в ответ тишина…

– Значит так, – рассердился я, – «мы суровые пацаны»! Вот сучок маленький… точнее… о! Так ведь это же была… – дошло до меня, наконец, – а я спал без ничего! Какая коварность! Доверился как ребёнок! Хотя… может быть, мне всё приснилось и я сам с собой вино пил? – сказал я, разглядывая пустую бутылку и следы пиршества.

Прибравшись на столе и вернув баян на антресоль, я внимательно осмотрел сетку на окне. Дырочка в углу была и я, заклеив её скотчем и приняв душ, снова лёг спать.

Прошло около трёх недель. Про тот случай я почти забыл, но однажды утром, раздвинув шторы, обнаружил, что вся сетка за окном облеплена комарами.

– Валите отсюда! – сердито сказал я, и хлопнул по сетке рукой, – Здесь больше не наливают!

Комары дружно отпрянули, но потом снова расселись на сетке, образовав какой-то рисунок. Я пригляделся. Это было сердце! Да, да! Сердце, каким его обычно рисуют на любовных открытках! В центре композиции сидел комар с пёстрыми коленками…

– Стасик? – осторожно спросил я, – Точнее… как тебя? Настасик???
– Ага, – пропищал комар, – ты это… прости меня, пойми как женщину, если что… сам понимаешь, куда мне тогда было деваться…
– Да ладно! – махнул я рукой.
– Он не сердится! – запищали комарики дружно, – Он улыбнулся, смотрите! Спасибо, папа!!! Спасибо, папа!!!

– Бр-рр!!! – воскликнул я и проснулся, – Ну и сон! А может вовсе и не сон?

Подойдя к окну, я откинул штору. Начинался новый день. Ласково светило солнышко. Весело чирикали воробьи. Сорока, как обычно по утрам, ворчала на своего мужа. Комаров не было.

– Может быть и сон… – сказал я, поправляя заплатку на сетке, – только откуда у меня взялся маленький фонарик?

***зима-лето 2018***